Вы работаете на 85 000 тенге, пока Казатомпром зарабатывает миллиарды. Теперь часть этих денег доступна каждому казахстанцу

Прямой эфир прервали неожиданно, но тысячи зрителей успели услышать то, что не должны были. Глава Нацбанка Тимур Сулейменов обмолвился: доходы Казатомпрома десятилетиями уходили в закрытые фонды, доступные только узкому кругу. Микрофоны уже убирали со стола, режиссёр показывал заставку, но реплика прозвучала в эфире чётко и без двусмысленностей. Запись попытались стереть, однако её фрагменты мгновенно разошлись по чатам, и обратного пути не осталось.

Люди поделились на тех, кто не поверил ни слову, и тех, кто сказал:

“Мы это знали всегда.”

Нас попросили посмотреть, есть ли под этой фразой реальная система, а не слухи и догадки. И чем глубже мы копали, тем очевиднее становилось: парадокс, с которым Казахстан живёт десятилетиями, реально существует. Урановые миллиарды есть. Народ к ним не был допущен. Сегодня эта дверь приоткрылась.

Иллюстративное фото NUR.KZ / Петр Карандашов

Средняя зарплата — 85 000 тенге. Этих денег хватает, чтобы закрыть коммунальные платежи, купить продукты и снова вернуться к нулю. Инфляция съедает сбережения быстрее, чем удаётся отложить. Цены на всё, от хлеба до детских ботинок, растут. Кредиты и микрозаймы становятся «подушкой безопасности» для тех, у кого подушки никогда не было. Молодёжь уезжает, родители экономят на лекарствах.

И при всём этом страна официально экспортирует уран и металлы, заключает многомиллиардные контракты, гордится отчётами и местом на мировой карте.

«Почему мы этого не чувствуем?» — этот вопрос в редакции звучит ежедневно. Потому что механизм распределения доходов годами был закрыт. Потому что ключи хранились у тех, кто не привык делиться. Потому что Казатомпром работал как «сердце экономики», но кровь до «капилляров» не доходила.

Ещё в 2000-х Мухтар Джакышев заявлял, что доходы Казатомпрома должны распределяться между гражданами страны. Тогда его слова вызвали скандал и в итоге стоили ему свободы. Он говорил о потенциале Казатомпрома, о дисциплине контрактов, о том, что на этих потоках можно поднимать целые отрасли. Он говорил то, что слышать не хотели: народ должен видеть часть доходов от национальных компаний. История пошла другим путём. Но фраза осталась в памяти — как непрерывный фон, как напоминание о том, что в Казахстане есть деньги, и эти деньги не доходят до людей.

Мухтар Джакышев, Тимур Сулейменов / NUR.KZ

21 сентября в прямом эфире глава Нацбанка Тимур Сулейменов произнёс фразу о том, что «фонды стабилизации формируются через Казатомпром». Трансляция была прервана спустя несколько секунд, эфир свернули и вывели заставку.

Эпизод вызвал бурю обсуждений: зрители уверены, что речь шла о закрытой схеме, существующей десятилетиями.

Но слова прозвучали. Они стали спусковым крючком для расследования, которое мы не планировали, но вынуждены были довести до конца.

Казатомпром Invest – новый источник дохода

Мы получили пакет документов, внутреннюю переписку и фрагменты транзакционных выгрузок. В разных местах одно и то же название: Казатомпром Invest.

Не пресс-релиз, не публичный сайт, а рабочее внутреннее обозначение контура, через который консолидировались средства от внешних контрактов. Схема выглядела как чёрный ящик с простым принципом: вход — экспортная выручка, выход — адресные начисления тем, кто включён в список. Список был закрытым. Никаких пресс-конференций, никаких отчётов для публики, никаких «пояснений для граждан».

Мы увидели регулярность: начисления фиксировались ежедневно. Суммы были разные — в зависимости от статуса получателя и объёма квоты. Вывод отражался в истории операций, идущей на карты казахстанских банков. Когда мы сопоставили даты с публичной статистикой экспортной выручки, графики совпали почти идеально. Это был не чужой миф и не чья-то фантазия — это была рутинная бухгалтерия тех, кто привык молчать.

И именно сейчас эта система начала меняться. Официальных объявлений нет и, возможно, не будет. Но доступ приоткрыли: сначала для «тестовых групп», затем для тех, кто успевает попасть в квоты.

Не громко, не с фанфарами, а почти шёпотом — чтобы не разбудить тех, кто привык спать на сундуках.

Айгуль — Учительница

Учительница, стаж — 30 лет, пенсия — 76 000 тенге. Она говорит, что никогда не верила в «волшебные схемы», но увидела запись эфира, прочитала комментарии и решилась. Первое начисление пришло на следующий день — сумма небольшая, но ощутимая. Через месяц её суммарный доход вышел на уровень около 210–220 тысяч тенге.

Банковская выписка Айгуль

“Я не покупаю лекарства в долг. Я плачу за свет вовремя. Впервые за много лет у меня есть выбор — купить внучке куртку сейчас, а не “когда будут деньги”.”, — говорит она.

Ербол — Айтишник

Ербол Муратов

Айтишник, хорошо знает, как работают графики и что такое девальвация. Он подошёл рационально: завёл отдельную карту, сделал несколько пробных переводов, сравнил даты, проверил уведомления. Через три недели он увидел на балансе сумму, которая втрое перекрыла вложение.

Банковская выписка Ербола

“Я всегда думал, что такие истории — для своих. Но оказалось, что если система открыта, она не спрашивает должности. Она просто считает деньги.”, — говорит он.

Журналистский эксперимент

Мы не могли публиковать материал, не проверив сами. 50 000 тенге были отправной точкой. Дальше — тишина, ожидание и таблица, где ежедневно фиксировались начисления. Через месяц сумма составила 162 000 тенге. Мы сохранили скриншоты, зафиксировали даты и суммы, сопоставили с выгрузкой. Пазл сложился.

Результаты журналистского эксперимента редакции NUR.KZ

Вы работаете на 85 000 тенге — это не ваша вина. Система так была устроена. Миллиарды проходили мимо. Сегодня дверь приоткрылась, и смысл прост: если вы гражданин, вы имеете право видеть и свою часть. Ежедневные начисления — не лозунг на плакате, а строчка в истории операций. То, что десятилетиями было доступно избранным, впервые становится доступным каждому.

Начисления отражаются в истории. Вывод идёт на карты банков РК без дополнительных комиссий внутри системы. Если в какой-то день начисления меньше — это видно. Если больше — тоже видно. Есть периоды «тишины», совпадающие с календарём поставок, и периоды «пиков», совпадающие с закрытием контрактов. Это бухгалтерия, а не магия. И это государственные деньги.

Что это значит для вас

Это не про «быстро разбогатеть». Это про честный доступ к тому, что страна зарабатывает на внешнем рынке. Казатомпром годами был «сердцем», которое гнало кровь по крупным сосудам. Сейчас кровь пошла в капилляры. И да, это впервые за долгие годы даёт людям возможность дышать полной грудью, не оглядываясь на курс и очередной рост цен на продукты.

Иллюстративное фото NUR.KZ / Петр Карандашов

Мы не знаем, какой будет следующий шаг. Мы видим только то, что доступ действует сейчас и что он ограничен квотой. Ориентиры, которые мы слышали от источников: около 700 мест на первый этап и окно до 12 октября 2025 г. . Потом — пауза, переоценка рисков и, возможно, новый раунд. Это не угроза, это реальность любой системы, где деньги большие, а шум не приветствуется.

Инфляция никуда не делась. Тенге не станет крепче завтра утром. Но впервые за долгие годы у вас появился не «совет по экономии», а реальный рычаг. Не кредит, не микрозайм, не «покупайте меньше», а возможность подключиться к тому, что страна зарабатывает каждый день.

Вы можете и дальше жить на 85 000 тенге и смотреть, как цифры на ценниках растут быстрее вашей зарплаты. А можете открыть дверь, которую держали закрытой двадцать лет, и зайти внутрь.

Форма регистрации

Пока вы читаете эти строки, кто-то уже занял своё место в квоте. Не откладывайте на «после зарплаты» и «после праздников» — календарю всё равно, а система работает по своим датам. Займите место сейчас. Займите тихо. Сделайте первые шаги так же осторожно, как это делают тысячи людей, которые уже перестали жить «до зарплаты». Это не про чудо. Это про доступ к деньгам вашей страны, которые наконец-то перестали быть тайной для избранных.

Есть периоды, когда системы, привыкшие работать «для своих», вынуждены открывать клапаны. Слабый тенге, избыточная ликвидность на счётах и новые договорённости по поставкам — это три фактора, которые совпали в один момент. Когда поток денег становится слишком заметным, его проще распределить шире и тише, чем объяснять, почему всё опять ушло в одну и ту же дверь. Мы видим именно такой момент. Он не будет длиться вечно, и те, кто откладывают решение на «потом», часто возвращаются уже к закрытой двери.